Однажды я ночевал в горном поселке. Днем, пока мы суетились, обедали и пели песни, ничего не было слышно, кроме обыкновенных для аула звуков: крика осла, скрипа и звяканья, смеха детей, пения петуха, шума. Потом я лег спать, и мне начал чудиться шум реки. Чем тише становилось на улице, тем громче шумела река. Постепенно она заполнила всю тишину, и ничего в мире, кроме нее, не осталось. Властно, полнозвучно шумела река, которой днем не было слышно. Утром, когда мир снова наполнился криками петуха, скрипом колеса, громыханием грузовика и нашим собственным разговором, я узнал, что река мне не приснилась, она действительно существует в дальнем ущелье за горой, только днем ее не слышно. Каково же художнику сквозь повседневную суету жизни прислушиваться к постоянно существующему, но не постоянно слышимому голосу откровения? И я мог бы многое услышать в этом мире, но, к сожалению, сам я все время шумел.