Лоуренс вернул дуршлаг на место и покинул кухню. Затем он достал из-под стойки чистую бумагу и пузырек с чернилами. Он опасался, что содержимое могло замерзнуть на холоде, но ему повезло. Захватив перо, он направился в комнату с очагом. Таинственный гость сидел, глядя на огонь, и, конечно, ел снег. Он ел медленно, хорошо жевал, будто давал ему впитаться в его тело. Старик, похожий на отшельника, услышал шаги и поднял глаза. Лоуренс вошел, просто извинился и сел с другой стороны очага, с ручкой в руке. Он написал "привет" на всех языках, которые знал, и показал старику, который удивленно раскрыл глаза и посмотрел на Лоуренса. Лоуренс показал на каждое приветствие, и на одном из них старик встрепенулся, будто увидел дракона средь бела дня, и указал на него. К удивлению Лоуренса указанное слово относилось к языку, используемому во всем мире и, возможно, даже на небесах. Церковная письменность, язык Церкви, недоступный без специального обучения. - Кто ты? - спросил Лоуренс, не раздумывая. Старик открыл рот для ответа, но тут же закрыл. Вместо этого он указал на ручку и бумагу в руках Лоуренса, взял их и благодарно кивнул. Он не был ни враждебен, ни упрям. Он просто не мог говорить на местном языке. Кроме того, приехав с далекого юга на север, он, вероятно, не предполагал, что владелец купальни такой отдаленной деревни, считавшейся до недавнего времени языческой землей, мог читать и писать на церковном языке. Но любой, кто пробыл здесь достаточно долго, знал, что среди гостей было много высокопоставленных клириков. И значит, нужно было объясниться с хозяевами, если возникнут какие-то проблемы. Лоуренсу это показалось странным, и старик показал, что написал. "Это?" - спросил он глазами, и старик кивнул. Там было написано: "Я пришел сюда с миссией по приказу одного высокопоставленного человека. Для этого мне нужна особая, хорошая вода, которая должна быть здесь, в этой деревне. Однако и снег, и чистая вода здесь не кажутся особенными. Я спрашиваю, что ты знаешь об этом?" Его сочинение было изящным и несколько неопределенным. Он вспомнил: "человек медицины". Затем слова Ханны о снеге как лекарстве. Старик не позволял деталям о своей цели легко выскользнуть, так что тот, кто его послал, наверняка был высокопоставленным человеком. Если человек важного положения покажет слабость, он будет уязвим. Вероятно, тот человек скрывал болезнь от всех. На юге было много людей, долгое время пребывавших в Ньоххире. Если бы старик попросил другого человека, понимающего церковный язык, выступить переводчиком, то был риск, что тот может оказаться связанным с врагом. Потому старик не решался говорить открыто. Мрачное выражение лица старика, наконец получило значение в глазах Лоуренса. - Я... - заговорил он, но вспомнил, что старик не совсем понимает местный язык. Он легко поклонился, взял перо и бумагу и написал: "Я мало знаю об этом, но я спрошу кое-кого, кто может помочь". Прочитав, старик поднял голову и поклонился в ответ. Но Лоуренс не мог не спросить: "Почему ты решил рассказать мне о своей цели?" Он подумал, что гость мог из-за неудач отказаться от своей цели. Лицо старика встревожилось, но он все же взял перо и написал: "Ты мне кажешься тем, кому я могу доверять". Лоуренс задумался, пытаясь вспомнить, чем он мог добиться такого доверия, и заподозрил, что старик просто увидел в нем человека, которым легко управлять, и дело не в доверии. Но это, конечно, не было не важно. Лоуренс удовлетворенно кивнул, сопротивляясь соблазну оправдать себя в том, что проявил себя немного глупо как владелец купальни. Если ищешь что-то в горах, найдется много надежных людей, которых можно позвать на помощь. Если бы Лоренс попросил самую надежную из них, он бы смог быстро найти хорошую воду, которую искал его пожилой гость. Он мог бы узнать все и сразу, если это имелось в горах Ньоххиры. Проблема в том, что он вовремя не заметил свою богиню рядом с собой и в результате не слишком деликатно бросил ее на кровать. Приди он после такого к ней с пустыми руками, он, скорее всего, не получил бы ничего, кроме ехидных упреков. Потому, надев шубу, он направился к купальне Кира. Под мышкой он нес соленый бараний бочок, который так обожала Хоро. Это благодарность за тот день, а еще способ раздобыть эль, способный ее смягчить. К тому же, зная увлечение Кира изготовлением напитков, можно предположить, что он-то знает, где найти хорошую воду, которую можно было бы использовать в медицине. Был уже конец дня, а здесь, как только солнце опускалось за горы, темнота быстро накрывала деревню. Словно Ньоххира была пламенем, которое окунали в воду. Обычно вечер был самым тяжелым временем дня, но сейчас гостей уже не было. Когда Лоуренс добрался до купальни, сыновья Кира сидели друг напротив друга за длинным столом. Они пытались усвоить, как работают счеты из деревянных шариков и палочек. Когда Калм, друг Миюри, заметил Лоуренса, он сразу выпрямился и напряженно улыбнулся. Вероятно, ему было трудно решить, приятно ли отцу девушки, на которой он хотел жениться, улыбка на его лице или лучше придать лицу мужественности. Лоуренс успокаивающе улыбнулся, и мальчик немного успокоился. - Кир дома? - Да-да, отец колет дрова. - Спасибо, - сказал Лоуренс и добавил. - Учись усердно. - Да! - громко ответил Калм и толкнул своего младшего брата, который безразлично наблюдал за происходящим. Действительно, Кир стоял, нагнувшись над чуркой, и держал топор в руке. Его обнаженный торс был напряжен. - О, чем могу помочь? - Спасибо тебе за прошлый раз, - он передал сверток, который держал под мышкой. Глаза Кира округлились, когда он заглянул внутрь. - Это... Я неплохо разбираюсь в делах. Немного эля принесло чудесное мясо. - В знак моей благодарности и немного наперед за мой вопрос, а также за оказанную мне услугу. Кир рассмеялся, тряся плечами. - Спрашивай. Это хорошее мясо. Оно прекрасно подойдет ко многим напиткам, - и положил сверток у выхода, чтобы отнести позже на кухню, и снова взялся за топор. - Ты не против, если я поколю дрова, пока мы разговариваем? - Конечно. Кир кивнул, поднял топор и, не напрягаясь, уронил на полено. Полено с треском распалось надвое. - Мне удалось заставить этого старика сказать, что он ищет. Кир лишь глянул на Лоуренса и положил следующее полено на пень. - Он приехал с далекого юга, и причина его молчаливости все это время в том, что он не понимает здешнего языка. - Как же ты с ним разговаривал? - Церковная письменность. Мне часто приходилось использовать ее, когда я был торговцем. - Сколько эля возьмешь, если я попрошу тебя обучить моих сыновей? Если бы Кир действительно хотел их научить, он мог попросить кого-то из гостей. Это был его способ шутить. - Проси меня в любое время. И наш гость сказал, что он ищет хорошую воду. - Хорошую воду? - На юге они, по-видимому, используют снег как лекарство. Так что я думаю, может, для этого. Кир посмотрел вдаль, не переставая рубить дрова. - Ясно. Весной чудеса, которые дают долгую жизнь и лечат болезни, являются распространенными мифами. - Ты знаешь что-нибудь о хорошей воде, что могла бы пробудить даже мертвых? - Да, ты ее уже пил, господин Лоуренс. - Ты используешь ее для своей эля? - Да. Вода из реки достаточно хороша для большинства гостей, и талый снег, который похож на серу, тоже хорош - для пьянчуг. Но для гостей с изысканными вкусами есть специальная вода. Или для высокопоставленных гостей, которые платят золотом. - Ты не мог бы вы мне рассказать о ней? По этой причине Лоуренс и принес наивысшего качества бараний бочок. Он надеялся, что из-за своего увлечения Кир мог знать, где эта вода. Но если секрет вкуса его эля заключен в воде, вполне вероятно, что он не пожелает рассказывать другим. - Я знаю, что ты думаешь, - сказал Кир и улыбнулся. - Это не секрет. Если пойдешь на север по дороге, которую охотники называют тропой Серого Волка, ты наткнешься на глубокую расщелину. Иди, пока тело не станет проходить с трудом, там и найдешь источник, который не замерзает, как бы холодно ни было. Вода там особенная. - О... спасибо, спасибо. Он так легко рассказал ему, что Лоуренс вдруг почувствовал, что немного гордится собой. Но Кир пожал плечами. - Все в деревне знают об этом. На мгновение Лоуренс почувствовал стену между собой и старожилами Ньоххиры. Но он доверял мужчине перед собой, и сказанное можно было истолковать так: "Что-то настолько очевидное, что это можно узнать даже Лоуренсу". - Я заплачу тебе за это. - Ты уже, - улыбнулся Кир и вернулся к своим дровам. Лоуренс хотел по привычке торговца поблагодарить снова, но тот его остановил. Для друзей лишнее выражение благодарности может прозвучать грубо. - По пути, скажи Калму, какой эль тебе нравится, и возьми его. Ты ушел домой пьяным, держу пари, что твоя милая жена была очень зла. - Это точно. - Все они одинаковы, - снова улыбнулся Кир, и Лоуренс, сдаваясь, только вздохнул. - Увидимся. - До свидания. Кир больше не смотрел на него. Лоуренс вернулся в дом и взял эль. Он оглянулся, когда дом Кира остался уже далеко, купальня, затягиваемая наползающей темнотой, была очень красива.