- Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе с этим гостем, - сказал Кир при расставании и махнул рукой. Из-за зимнего эля Кира из отборных ягод, Лоуренс ушел домой немного пьяным. Он почувствовал это, когда на своих подгибавшихся ногах, наконец, добрался до дома. Хоро и Ханна что-то чинили в столовой. Обе глянули ему в лицо и нахмурились. - Ты, кажется, в хорошем настроении, да? Оставив дела по дому женщинам и вернувшись домой пьяным, он не мог спорить. Он в раскаянии опустил голову, и голова тут же закружилась. - Эль Кира... э... действительно... хорош... - Откровенно говоря, ты дурень. Хоро положила ветку конопли на стол и встала, прижавшись к Лоуренсу. Он подумал, что сейчас получит хороший удар, но она просто подставила ему плечо. - Я не выношу запах перегара в спальне. Ханна, принеси воду и одеяло. - Да, госпожа, - и она сразу встала со стула, словно ожидала этого распоряжения. Лоуренс наблюдал за ней, пока Хоро не утянула его в соседнюю комнату. В ней на полу был расстелен ковер, а в стену встроен камин. На балках под потолком висели мясо и рыба, которую они ловили возле деревни и коптили или жарили на закуску и подавали с напитками тем, кто не спал по ночам. Иногда здесь отдыхали и те, кто напивался слишком быстро и не мог подняться к себе по лестнице. Она оставила его лежать на ковре, и он рассеянно уставился на темный потолок. Потолку было немногим больше десяти лет, но выглядел он старше, и лишь присмотревшись можно понять, что он еще совсем новый. Купальню считали старой, когда сажа скрывает столярные элементы на древесине. Не стараясь бороться с тяжелеющими веками, он пробормотал про себя: "С этого момента... отныне..." Когда сознание уже уплывало, он почувствовал, как кто-то дотронулся до его головы. - Ты, не засыпай еще. Что-то коснулось его губ. - Ты должен выпить немного воды. Это была серьезно смотревшая на него Хоро. Она беспокоится обо мне, подумал он и улыбнулся от счастья. - Не улыбайся мне, ты пьян. Пьянчуга! - ругала она его, и он проглотил прохладную воду. Должно быть, это был растопленный в горячем источнике снег. С каждым днем становилось все труднее доставать воду из реки, поэтому большинство купален использовали снег. Когда он впервые пил воду из снега, который он положил в кувшин и растопил теплом ванны, он ощутил запах серы, будто ее пары растворились в воде. Теперь это было для него особым вкусом воды Ньоххиры. - Честно говоря, слишком рано, чтобы ты пах, как такой вкусный эль... Брусника, смородина... М-м, о, это ежевика? - бормотала Хоро, принюхиваясь. - Он был довольно хорош. Он особенно ценит... воду, верно? - смеясь, произнес Лоуренс, и она стукнула его по лбу. Затем Ханна накрыла его одеялом, положила горящих углей в очаг и добавила немного дров. - Ты, дурень. Теперь ты должен мне, да? - укорила его Хоро, гарантировав себе на будущее право нагло напиться днем. Лоуренс улыбнулся, закрыл глаза и услышал вздох. Внезапно ему подняли голову, и что-то положили на лоб. Он открыл один глаз и обнаружил тряпку на своем лице. - Что это? - Мм? Убрав тряпку, он увидел, что лицо Хоро украшено чуть озорной улыбкой. Видать, Ханна немного подучила ее на такой случай. - Меня беспокоит, что работаю только я. Она пристроила голову на колени своему пьяному мужу. Так должна была сделать образцовая жена, но Хоро еще положила ткань на его лицо, чтобы ему было легче. - Если тебе неудобно, я не против, если ты отодвинешься. Если он действительно отодвинется, можно не сомневаться, что она не скажет ему ни слова, по крайней мере, три дня. Лоуренс вздохнул и, закрыв глаза, сдался. Хоро быстро улыбнулась, он даже почувствовал это коленями. Ее пальцы прошлись по его волосам, и он сразу заснул. Очнувшегося Лоуренса приветствовал потолок, но не потолок его спальни. Хозяин купальни зевнул, ощущая вину за столь долгий сон и непреодолимый комфорт. Он чувствовал невероятную усталость, ему снилось, будто Хоро бросает в него желуди. Они мягко ударялись ему о голову. Под одеялом было необыкновенно тепло, и он понял, что Хоро была рядом. Она тихонько с удовольствием выдохнула во сне "фуу-фуу". Подумав, что она должна была хотя бы спрятать голову, если действительно спала, он потянулся, но замер, услышав звук воды. Звук подсказал, что надо вспомнить что-то серьезное и важное. Правильно. То, что Хоро бросала в него во сне, не было желудями... Вот и все. Он поднялся и посмотрел на вход в купальню. Там стоял странный гость, совсем промокший от снега. - Я... я забыл! Желуди, стучавшие ему по голове во сне, на самом деле были шагами. Он сам себе не верил, что представил мужчине такое позорное зрелище: сам хозяин купальни лениво спит. Он засуетился, но вспомнил о Хоро, лежавшей на нем. И попытался накрыть ее одеялом, как будто это как-то обманет человека в такой момент. Старик уставился на него. Лоуренс мог только напряженно улыбнуться в ответ. - Мм... Эй... - послышался приглушенный голос из-под одеяла. Лоуренс не ответил, просто подвинул жену, поднял и завернул в одеяло. "А? Что?.." - бормотала Хоро, запутавшись в одеяле, он притворился, что не слышит. - Подождите, подождите! Я принесу вам кое-что, чтобы обсохнуть, и разожгу огонь! - поспешил он сообщить старику, молча стоявшему в дверном проеме, и помчался, унося Хоро на руках в спальню. Он мучительно осознавал, что старик наблюдает за ним. Как неловко! Хотя гость вряд ли заметил уши и хвост Хоро, это все равно бросает тень на обслуживание в купальне. Не слишком деликатно положив одеяло с Хоро на кровать, Лоуренс заторопился назад на первый этаж, не обращая внимания на недовольство жены. Положив побольше дров в очаг и разведя в нем жаркий огонь, Лоуренс пристроил сушиться мокрые вещи. Ничего не может быть излишним, если речь идет о тщательной заботе о госте, расплачивающимся золотом. Однако сколько Лоуренс ни предлагал старику: "почему бы тебе не согреться в ванне?" или "не хочешь что-нибудь поесть перед ужином?" или "куда ты отправишься сегодня?" - тот молчал. Он иногда качал головой или кивал, не скажешь, будто он полностью игнорировал вопросы, но с загадочным человеком все же было трудно сговориться. Лоуренс чувствовал себя должником, позволив старику увидеть эту неподходящую сцену, и оказался в обороне. Но если хозяин уделяет гостю слишком много внимания, это может иметь неприятные последствия и сделать все еще только более неудобным. И Лоуренс попросил старика позвать его, если что-то понадобится. Но после оживленного разговора с Киром, Лоуренсу хотелось расспросить таинственного посетителя. Впрочем, он и сам хотел, чтобы гость мог уйти с улыбкой. Раз старик был весь в снегу, ясно, он все время ходил по горам. Лоуренс также полагал, что, сколь велико ни было желание старика найти что-то, вероятно, не очень хорошо так долго искать. Что он ищет? Лоуренсу казалось, что чем больше он думает об этом, тем больше становится вопросов, и он даже жаловался Ханне на кухне. После той бесцеремонности, с которой он скомкал Хоро и бросил на кровать, она от гнева не соизволила покинуть спальню, а так как странный гость грелся у очага, Ханне больше некуда было пойти. - Но я согласна с твоей женой. Он, должно быть, травник, - сказала Ханна, занимаясь ужином. Она резала овощи и бросила в горшок. Это были зимние овощи темно-зеленого, почти неестественного оттенка. - Почему? - Я недавно предложила ему немного глинтвейна, но он предпочел есть снег! - Снег? Он хотел холодной воды? Может, Лоуренс ошибся, полагая, что их гость хочет что-то теплое с холода? Вероятно, он чувствовал жажду после долгих дел. - Это не то, о чем я говорю, - она положила в горшок салат и маринованную капусту, а затем щедро посыпала солью. - Он ел его медленно, будто проверял. Это значит, что что-то наверняка не так. Лоуренс не понял, о чем говорит Ханна. Он тупо посмотрел на нее, и она ответила удивленным взглядом. - О, ты не понял, господин? - Чего? - На юге, где растут оливки, можно продавать снег как лекарство. Люди говорят, что это хорошо помогает при боли в голове, в животе, лихорадке и зубной боли. Ну, я думаю, что только дворяне могут купить его. Лоуренс покачал головой. Даже когда он был торговцем, он никогда не путешествовал так далеко на юг, чтобы там снег был доступен только дворянам. - Даже на юге они собирают снег зимой с вершин высоких гор. Они собирают его в сундуки и укладывают в трюмы своих кораблей. Затем они закапывают снег в глубокие ямы, а как только погода становится жаркой, они выкапывают его и продают. Если можно получить товар, не покупая его, люди говорят, что с этого можно получить неплохую прибыль, но места меняются, и все это тоже, конечно. Лоуренс вздохнул от восхищения. Это действительно сделка, когда крупная компания использует широко распространенную торговую сеть для ведения дел. Благодаря своему мастерству и опыту они могли превратить в золото даже то, что упало с неба. Если он с юга, значит, думал о снеге, как о лекарстве, а сама земля не имела никакого отношения к холоду. Место, в котором он никогда не был, о котором он только слышал в рассказах... И Лоуренс, придя к выводу, поспешил уточнить у Ханны: - Значит, ты думаешь... он южанин? Ханна, приглядывавшая за печью, повернулась к нему. - Может быть?.. Лоуренс резко развернулся на каблуках и зацепил дуршлаг, полный чечевицы. - Ай... ааа! Он попытался собрать чечевицу, но поскользнулся. Сзади послышался смех Ханны. - Ты такой рассеянный, господин. Он совсем смутился и улыбнулся, будто в полусне. - Все в порядке. Я сделаю все остальное. Во всяком случае, я не знаю, что ты придумал. Должно быть, она хотела сказать, что она больше не могла его пускать на свою территорию. - Тогда, извини, остальное я оставлю тебе... Ханна, все еще смеясь, пожала плечами.